H. H. СТРАХОВУ

Ясная Поляна, 1892 год, 3 сентября

Дорогой Николай Николаевич.

Получил ваше чудесное письмо и - и согласился и не согласился с ним. Не согласился, потому что письмо ваше лучше всего подтверждает мои слова и опровергает его содержание.

В письме этом вы именно делаете то, что я вам советовал, и последствия этого то, что вы и убеждаете и умиляете меня. Нет, я остаюсь при своем мнении. Вы говорите, что Достоевский описывал себя в своих героях, воображая, что все люди такие . И что ж! результат тот, что даже в этих исключительных лицах не только мы, родственные ему люди, но иностранцы узнают себя, свою душу. Чем глубже зачерпнуть, тем общее всем, знакомее и роднее. Не только в художественных, но в научных философских сочинениях, как бы он ни старался быть объективен - пускай Кант, пускай Спиноза - мы видим, я вижу душу только, ум, характер человека пишущего.

Получил и вашу брошюру из «Русского вестника», и очень мне понравилось. Так кратко и так содержательно. Знаю, что вы уже не переделаетесь, да я и не думаю об этом; но и в вашей манере писать есть то самое, что выражает сущность вашего характера. Ну, да я, кажется, запутался. Целую вас, прощайте пока. Я все живу по-старому. Все то же работаю и все так же ближусь к концу, но не достигаю его.

Пишите, пожалуйста. Мы на днях едем на короткое время в Бегичевку.

Любящий вас
Л. Толстой.

3 сентября. Погода чудная.