H. H. СТРАХОВУ

Ясная Поляна, 1879 год, 25 марта

Не написать нынче - дурно, написать два слова - нехорошо, но менее дурно. Я был в Москве за дровами для своей печи. Дров набрал чудных, но измучился и простудился. Работаю много и радостно, но без всякого заметного следа работы вне себя. У нас все хорошо. Весной не пахнет еще. Василий Николаевич Горчаков был сослан, говорят, за фортепьяно, полное фальшивых ассигнаций, вывезенное им из-за границы. Где может находиться дело об обер-фискале Нестерове, казненном в 1724-м году? В Москве его нет. Если оно в Петербурге, можно ли иметь к нему доступ? Дай вам бог здоровья и спокойствия для работы.

Вы пишете, что трудно жить и работать в городе. Я даже не понимаю этого. Жить в Петербурге или Москве - это для меня все равно, что жить в вагоне.

Простите, не сердитесь и верьте, что я вас люблю не меньше вашего.

Ваш Л. Толстой.